Юбилею Марины Вениаминовны Вольф посвящается
Вклад, внесенный Мариной Вениаминовной в развитие Санкт-Петербургской фортепианной школы трудно переоценить. Воспитав плеяду выдающихся музыкантов, она всегда оставалась безусловным авторитетом среди исполнителей и педагогов.
В моей судьбе встреча с Мариной Вениаминовной стала знаковым событием. Попав к ней в класс, я решил посвятить свою жизнь фортепианному ремеслу. Уникальная педагогическая харизма позволяла ей найти индивидуальный подход к каждому ученику, раскрыть его потенциал и главное, привить истинную любовь к занятиям на фортепиано.
Наши первые уроки были посвящены разбору нескольких прелюдий и фуг из «Хорошо Темперированного Клавира» И. С. Баха. Подробнейшим образом Марина Вениаминовна заставляла меня работать над полифонией. Помню, как принес Ре-диез минорную фугу из первого тома, сыграл подряд, после чего Марина Вениаминовна дала мне в руки карандаш и сказала: «А теперь выдели мне все темы, противосложения и интермедии. В полифонии каждый голос имеет свою смысловую нагрузку и должен быть прослушан».
Культура и качество звука – отличительные черты настоящего мастера. Звуковая палитра в ее многообразии и красках, градациях и нюансах раскрывалась передо мной на каждом занятии. Какой ценностью является умение педагога правильно показать, как должен звучать инструмент и каким путем нужно следовать, чтобы достичь такого звучания. Помню скрупулезную работу над педализацией в «Сказках старой бабушки» С. Прокофьева. Во 2-й «Сказке» в тактах 13 и 14 можно брать педаль на весь такт, а в 15-м и 16-м только на половину такта, так как гармония становится более густой. Марина Вениаминовна учила, что даже при обильном использовании педали фактура должна быть дифференцирована. «Играй подтянутыми кончиками пальцев. Добивайся расслоения звучности».
Когда играла Марина Вениаминовна, казалось удивительным, как ясно и в то же время объемно звучит инструмент. В работе над «Детским уголком» К. Дебюсси мне не удавалось создать образы «Танцующего снега» и «Колыбельной слонов», не хватало композиционной целостности каждой из пьес. «Ты должен интересоваться не только музыкой, но и живописью. Просмотри репродукции великих художников-импрессионистов – Ренуара, Клода Моне, Эдуарда Мане и ты по-другому будешь воспринимать эту музыку».
Марина Вениаминовна растила в нас не только пианистов, но разносторонних музыкантов. Повышала породу каждого ученика, расширяла его интересы и кругозор. Меня часто напутствовала заняться дирижированием.
Воспитание хорошего вкуса было неотъемлемым аспектом наших занятий. Научиться чувствовать грань между подлинной виртуозной игрой и пустым «виртуозничеством». Марина Вениаминовна очень категорично высказывалась в адрес пианистов, устанавливающих скоростные рекорды. Однажды мне здорово досталось за необдуманно быстрые октавы в конце Этюда Шопена соч.10 №5. Позже я исправил эту ошибку, но навсегда в моей памяти запечатлелись слова Марины Вениаминовны: «В нашем деле важно чуть-чуть. Я люблю быструю игру! Но лишь тогда, когда она осмыслена»
Мне запомнился приезд в нашу школу маэстро Михаила Плетнева. Довольно сдержанный в своих замечаниях он, тем не менее, заставил краснеть на сцене несколько учеников, которые не смогли транспонировать исполняемые ими сочинения. Я тогда очень рвался на сцену, чтобы сыграть 2-ю сонату Прокофьева, а главное, продемонстрировать навыки транспозиции, но Марина Вениаминовна посчитала, что я не достаточно хорошо готов. После открытого урока мы вернулись в класс, и я настоял, чтобы она послушала, как прозвучит экспозиция первой части сонаты в соль-миноре.
Научиться слышать себя со стороны, увлекать своей игрой слушателя – эти непростые задачи должен ставить перед собой каждый исполнитель. Накануне выпускного экзамена я пришел на урок с «Петрушкой» И. Стравинского. Исполняю первый фрагмент «Русская», Марина Вениаминовна меня не останавливает, затем второй «У Петрушки», замечаю, что она меня внимательно слушает. После окончания сочинения я поворачиваюсь и слышу из ее уст: «К экзамену ты готов. Я тобой довольна»
Под руководством Марины Вениаминовны я проучился шесть лет в школе-десятилетке (ССМШ) и поступил в Санкт-Петербургскую консерваторию в класс ее ученика – профессора Александра Сандлера.
Уже сегодня, будучи сам педагогом, я с большой благодарностью вспоминаю все, чему учила меня Марина Вениаминовна. «Играй всегда так, словно тебя слушает мастер» – эти слова гениального немецкого композитора очень созвучны ее советам.
Вспоминая дорогого моему сердцу педагога, первое слово, характеризующее для меня ее личность, – это доброта, доброта истинная. Ни в коей мере не были ей свойственны снисходительность или слабость. Щедрость и великодушие были свойствами ее натуры. Образ Марины Вениаминовны Вольф олицетворяет собой идеал искреннего и бескорыстного служения искусству. Быть объективным, открыто и справедливо высказывать свои суждения. Быть честным в отношении себя и в отношении других, как в музыке, так и в жизни.
Э. Кипрский
08.11.2017